Археологические памятники на Донбассе. Ученый рассказал о потерях и исследованиях

Украинские археологи бьют тревогу из-за потерь, которые Украина понесла в связи с развязанной Россией войной на Донбассе и оккупацией Крыма. Что Россия наделала с археологическими памятниками Донбасса?

Об этом в эфире «Радио Донбасс.Реалии» говорил кандидат исторических наук, научный сотрудник Института археологии НАНУ Сергей Телиженко.

– Сергей, чем славен Донбасс в археологическом плане? Чем он был интересен историкам, археологам до войны?

– Любая точка Украины представляет громадный интерес с точки зрения археологии. Касательно восточной части Украины, то там представлен полный спектр периодов от палеолита и до средневековья. Нельзя сказать, что Донбасс был диким полем, где никто не жил и ничего не делалось. На самом деле, там было плотное заселение практически во все времена.

– Насколько исследованы эти территории? Как я понимаю, вы до войны работали в Крыму на раскопках, также в Луганской области. После войны работали на территории, подконтрольной Украине.

– Да. Тут надо смотреть по периодам. По эпохам средневековья и бронзы этот регион более или менее исследован. По каменному веку мне не хватает данных, желательно ещё проводить исследования.

В целом, регион исследован достаточно хорошо. Есть отдельные участки, например, Меловской, Троицкий районы Луганской области, где практически не проводились исследования.

– Что такое Донбасс с точки зрения археологов? Есть такое понятие недвижимые археологические памятники. Что это?

– К недвижимым памятникам археологии мы относим стоянки, поселения, грунтовые могильники, курганные могильники.

– Курган — это своеобразная фишка Донбасса. Расскажите о них детальнее?

– Это не только фишка Донбасса. Курганы и насыпи встречаются на огромном протяжении в Евразии и даже в Западной Европе. Это насыпь над погребениями. Делалось основное погребение, над ним насыпали возвышение. Потом в эту насыпь могли дозахоранивать в более поздние периоды другие культуры.

– Какую ценность представляют эти курганы?

– С точки археологии, любой курган представляет огромное значение. Касательно других аспектов, то это часть историко-археологического ландшафта. И во всём мире стараются курганы восстанавливать.

– Сергей, что произошло с археологическими памятниками на Донбассе с 2014 года? Линия разграничения прошла по живому, пятый год активные боевые действия. Есть ли оценки археологов, насколько пострадали те же курганы, те же стоянки древних народов?

– По ущербу от войны мы пока только собираем информацию. Поэтому сказать, какое точное количество археологических объектов пострадало от войны, невозможно.

Касательно 2014 года, в основном пострадали курганы во Свердловском районе, Антрацитовском, в районе города Луганска… Эти курганы использовались в качестве укреплений как Вооружёнными силами Украины, так и представителями незаконных вооружённых формирований. На данный момент некоторые из этих курганных групп, которые расположены вдоль трассы Бахмутка, используются. На них устроены огневые точки, техника и так далее.

Если говорить о поселениях и стоянках, то огромное количество расположенных вдоль реки Северский Донец на территории свободной Украины, преимущественно левый берег. Они, скорее всего, заминированы и там сейчас невозможно проводить исследования. И там же расположено огромное количество памятников.

Некоторые поселения и некоторые курганы на левом берегу тоже разрушены представителями наших вооружённых сил. Это война, и тут ничего не поделаешь.

– Почему украинские военные разрушали их? Они были вынуждены это делать?

– Приведу простой пример. В районе между Старым Айдаром и Лобачёво наши бойцы, при осуществлении мероприятий по воздвижению оборонительных сооружений, случайно наткнулись на групповое погребение эпохи бронзы. И они его разрушили, потому что копали на глубину до трёх метров. Тем не менее, всё, что было выявлено, передали в институт археологии.

Это была случайная жертва. Курган, который был там, скорее всего, был для них незаметен. Потому что эта часть левого берега плотно засажена сосной и местность выравнивалась.

– Что значит, они разрушены?

– У курганов, как правило, разрушены верхушки, проведены траншеи, могли запускать блиндажи. Насколько разрушено то, что там внутри, неизвестно. Касательно поселений, там нарушен культурный слой.

– Можно ли это как-то восстанавливать? Или это уже безвозвратно потерянные недвижимые памятники?

– Нет. Но надо задаться вопросом, а кому это будет нужно. Археологи в этом заинтересованы, но это рук органов охраны культурного наследия. Это не наши полномочия. Знаю, что при раскопках курганов на острове Хортица курганные насыпи восстанавливали.

– Вы в одном из предыдущих интервью говорили, что в перечне недвижимых памятников в Луганской области их около сотни. На самом деле их намного больше, вы насчитываете их тысячами. Как так происходит?

– Дело не в ста объектах. Например, на территории Сватовского района официально зарегистрированы, то есть имеют юридический статус, всего лишь пять курганов и курганных групп. На остальные объекты существуют учётные карточки, они были составлены, но не прошли процедуру утверждения и создания паспорта — не обрели юридического статуса. То же касается других районов. Это связано с недофинансированием.

Я бы хотел остановиться на проекте «стены».

– Проект, запущенный Арсением Яценюком, стена между Украиной и Россией.

​– По этому вопросу тяжёлая ситуация. Харьковская область уже пройдена на 80%, то есть прорыты капониры, траншеи. При этом ни один археологический объект, который стоял на пути этой стены, не был исследован. Более того, туда не были допущены археологи-исследователи, чтобы посмотреть, каково там состояние этой местности. Возможно, даже и не стоит нам волноваться.

Касательно Луганской области, то в данный момент работы проводят на территории Троицкого района, там есть вопросы. Поскольку на территории всех районов, где будет проходить эта стена, всюду есть археологические объекты. В том числе те, которые имеют юридический статус. Как в этом случае Государственная пограничная служба и подрядчики будут решать вопрос, не знаю. Но, судя по всему, будут тихо это сносить.

По закону их нельзя трогать, они должны иметь первозданный вид, поселения не должны распахиваться на определённую глубину. В нашем случае другая ситуация. Поскольку Луганщина богата своими плодородными землями, то все курганы, находящиеся на сельскохозяйственных угодьях, планомерно распахивают.

Тут комплексная проблема. Это сфера деятельности органов охраны культурного наследия, а вообще, это должно быть государственной политикой.

– Мы пообщались с Семом Харди, PhD в сфере культурного наследия, он изучает тему использования культурного наследия в гибридной войне. Харди сказал: «Часто международное сообщество злоупотребляет риторикой, что такие страны, как Украина, ненадёжные, это страны, на которые нельзя положиться в сохранении культурного наследия. Это методика пропаганды в политических целях. На Западе начинают распространять идею, что Украина — ненадежный партнёр и Запад должен быть более снисходительным к России, потому как государство устоявшееся оно может гарантировать сохранение наследия».

То есть Украину пытаются представить в нецивилизованном отношении.

– Абсолютно. Что-то надо с этим делать? Надо. Областное управление культуры Луганской или Донецкой областей делает? Да. Мы тоже делаем. Но что мы можем сделать больше наших сил? Ничего. Только обратить на это внимание.

– Есть ли какая-то информация о том, что происходит на ныне оккупированных территориях?

– Я не мониторю ситуацию по трафику археологических артефактов. Касательно археологических исследований, их проводят. Не так масштабно, как в былые времена. Когда раньше, например, Луганский педагогический университет мог ездить по территории Луганской области раскапывать различные памятники археологии на протяжении всего лета. Сейчас он копает в основном в Лутугинском районе, поселение Камянка, эпохи бронзы. Но это незаконные раскопки, конечно же.