Луганчане и жители области в соцсетях сообщают, что происходит в городе и области, где проходит АТО.
Об этом они пишут в Facebook, Twitter и Вконтакт-группе Луганск - наш город!
Хочется прийти в дом к этим людям, взять на мушку детей, жен, близких, застав их в нижнем белье ... дать послушать гудки в телефоне по номеру 101, а потом ласково так спросить: ну давай, расскажи мне, какие в Донбассе не патриотичные жители и как они дали захватить свои города сепаратистам. А я послушаю.
Луганск был городом истинно провинциальным и непассионарным, что выражалось в закоренелости привычек и размеренности бытия.
Подорвать это болото мне лично не представлялось возможным еще полгода назад, однако усердное деньговливание местных князьков в борьбе за место под солнцем и прогибы под интересы х***лостана сотворили девятое чудо света на территории отдельно взятого ореола быдлообитания.
Я это к тому, что малая толика прогрессивных и думающих людей, вдруг, невзначай, стали бомжами, со всеми вытекающими. Я не оговорилась, ну не могут люди гордые быть беженцами, не могут они принимать помощь, стыдно и неудобно. Так как мы не инвалиды, так как мы работяги, мы не жалкие, не убогие, и есть люди, гораздо более нуждающиеся в помощи.
Среди нас дизайнеры, айтишники, психологи, педагоги, журналисты и т.д. и т.п. Никто из них не просит помощи, больше того - отказываются от предложенной, и не потому что мы гордые, а потому, что нам неловко и стыдно.
Прошу вас, не предлагайте нам еду, одежду, приют. Просто помогите быть полезными своей стране, самим себе - не теряя себя, не жалея, не уничтожая чувства собственного достоинства.
Работа - это то, что может помочь ПЕРЕСЕЛЕНЦАМ из Мордора, привлечение к активной гражданской жизни, общение и добрые советы.
Моя мама говорит, что не нужно давать дрова замерзшим, нужно дать топор.
ПыСы: Я безгранично благодарна всем, кто предложил мне приют, деньги, вещи и т.д. Прошу прощения, что отказалась. Не сочтите меня высокомерной, я вами горжусь, но и собой хочу гордиться тоже. Я вас люблю, дорогие мои укры!
Наконец-то улеглись эмоции от поездки в Луганск. Оттуда я уехала в конце июля, и, как оказалась, вовремя, потому что через пару дней пропал свет. Прихватив шорты-майки, ноутбук и кошку, я ехала к родителям вроде на летние каникулы. Тогда еще жила иллюзия, что этот ад скоро закончится. Но прошло почти 2 месяца, а из изменений – разве что похолодало.
Как и многие, воспользовалась затишьем, чтобы забрать теплые вещи, а то зиму никто не отменял. Туда-обратно ездила с частником, заплатила 300 грн. Маршрут точно не запомнила, свернули на Герасимовском повороте, ехали полями, через Верхнюю Ольховую и Степовое, удивительным образом без помощи трактора проскочили пески. На четырех блокпостах украинские военные вежливо проверяли документы и желали счастливого пути, причем даже бабушке с российским паспортом. Сумки не досматривали, на слово верили, что там одежда. На мосту в Станице пост сепаров-боевиков-казаков-и-прочих расстроил не только своим существованием, ополченцы подсадили в нашу «газельку» троих пьяных мужиков и велели водителю довезти пассажиров до Луганска. Если будут буянить – сдать в ГБР. По времени вся дорога из Беловодска в Луганск заняла часа два, это благодаря отсутствию очереди на блокпостах.
В середине августа встретила информацию, что в мой дом попала мина, так что ехала со страхом увидеть дыру в стене вместо окна. Но дом оказался почти невредимым, даже стекла в моей квартире целые. Оказалось, что пострадали дома рядом (кв. Жукова, 12 и 14). Один снаряд влетел прямо в квартиру, другой – в подъезд. В нашем доме кое у кого выбило стекла. Обошла квартал и больше разрушений не увидела. Ходить дальше по городу не было ни времени, ни особого желания. Вечером прогуливались старики, многие на тележках-«кравчучках» и велосипедах откуда-то везли воду. Молодежь покупала пиво (откуда только у них деньги берутся?). Одна женщина очень удивилась, что в подконтрольных нацгвардии городах есть электричество, вода и связь. «Ну, вот наши победят, будет лучше. Или не будет?...» Вообще, люди полностью дезориентированы. Все их мысли заняты тем, как добыть воду, где дешевле купить еды, зарядить телефон, поймать связь… мне кажется, что они готовы принять любую власть, которая даст им хоть какие-то минимальные блага.
Стемнело быстро, улицы полностью опустели, даже бабушки с лавочек разбрелись по квартирам. Пригодились старые запасы свечек и набранная еще летом на всякий случай вода. Собирала вещи и плакала. Столько воспоминаний осталось в той съемной квартире, столько эмоций вызывают оставленные вещи, мебель, мелкие безделушки. А сон в своей спальне, на своей кровати – недооцененная роскошь.
Утром встретила соседку на лестнице, она шла покупать воду и записываться в очередь на понедельник. Деньги на исходе, купила всего 3 литра. Из Беловодска я прихватила с собой немного еды (картошка, лук, морковка), плюс были еще крупы и консервации в квартире. Все добро раздала и пожалела, что не смогла притащить больше. В магазинах есть продукты, но денег луганчане не получали давно, так что многие просто бедствуют.
У соседа гостил товарищ, молодой парень лет 25. Спрашивает: «А правда, что из города выехать можно?» «Можно», - говорю. «А про фильтрационные лагеря не правда? Врут нам все?». Ну что тут ответить.
Кучу сумок таксист перевез на кольцо 50-лет Октября за 45 гривен. В условленное время должен был подъехать парень, который привез меня из Беловодска. Там его «газельку» уже ждали люди. «Кто крайний за бензином?» - спрашивали мужчины с канистрами в руках. Водитель задержался примерно на час и разочаровал очередь, сказав, что бензина сегодня не будет. Он приезжает сюда по два раза в день, многие это знают и просят его передать сумки родственникам. Пока он развозил пассажиров по адресам, я сидела на сумках и рассматривала город. Много людей уже возвращались с «Околицы», в Луганск въезжали десятки машин, столько же одновременно двигалось в направлении из города. Ходили маршрутки. На минуту показалось, что нет никакой войны, но проехало несколько раскрашенных под камуфляж машин с боевиками.
Обратно ехали тем же путем, практически без приключений.
