Как ликвидировали Мозгового - реконструкция событий

Ответственность за ликвидацию командира бригады «Призрак» взяли на себя украинские партизаны из группы «Тени». В Луганске эта версия считается почти официальной и не требующей особых доказательств, в то время как представители МВД Украины заявляют о том, что на территории сепаратистов работала диверсионная группа российского ГРУ. Не будем ничего утверждать, просто попытаемся реконструировать эти и предшествующие ликвидации последнего не зависимого от властей непризнанной республики полевого командира события.

Алексей Мозговой был одним из самых харизматичных полевых командиров на территории «ЛНР». К нему приезжали левые активисты из Европы, в «Призраке» воевали словаки, сербы, испанцы, итальянцы, нацболы Лимонова, «антимайдановцы» из Одессы и те, кто отступал из Лисичанска и Северодонецка еще при Стрелкове-Гиркине.

Подобная популярность основана не только на боевых заслугах, но и пиар был неплох, чему немало поспособствовал тот же Стрелков. Мозговой умел спокойно общаться с журналистами — без излишней экспрессии и экзальтации, на которую падки «Гиви» и «Моторола». И, конечно, он считался «лицом» непризнанной республики в гораздо большей степени, чем ее «всенародно избранный глава» Игорь Плотницкий.

Полевые командиры подчинялись Плотницкому неохотно

Во многом потому, что его, кадрового, кстати, военного, никто не видел на передовых позициях, в отличие, например, от главы соседней «ДНР» Алексея Захарченко, который был ранен под аэропортом при не до конца выясненных обстоятельствах.

Захарченко в борьбе за власть тоже приходилось разоружать «самостийные» подразделения и бригады, однако не используя публично летальные методы избавления от полевых командиров, — они просто куда-то исчезали и из онлайна, и из офлайна. В «ЛНР» же зачистка пошла по другому сценарию — жесткому. 1 января 2015 года расстреляли и сожгли кортеж Александра Беднова («Бетмена»), ответственность взяла на себя «прокуратура ЛНР», по версии которой, «Бетмен» и его сторонники представляли собой ОПГ и были убиты при попытке задержания. Впрочем, интересно, почему нельзя было задержать Беднова на совещании в Луганске днем ранее, что называется, без шума и пыли, и почему маленькую войсковую операцию проводило гражданское по статусу ведомство. И в «ЛНР» многие стали обвинять в убийстве «Бетмена» Плотницкого.

А зачистка тем временем продолжилась. В Краснодоне разоружили полевого командира «Фому» — обошлось без стрельбы, но главным образом потому, что переговоры вел Олег Бугров, бывший на тот момент «министром внутренних дел ЛНР». «Фома» отправился «на подвал», а его бригада вошла в состав «народной милиции» (структура не полицейская, а военная и подконтрольная Плотницкому). Со складов «Фомы» было вывезено несколько КаМАЗов с ворованной гуманитаркой и неучтенным оружием. Олег Бугров, как выяснилось, в этот момент находился в опале у российских спецслужб и, приехав в «ЛНР», ослушался приказа кураторов и вскоре, как известно, был арестован в Петербурге местным УФСБ по делу о поставке контрафактных труб.

Как бы то ни было в «ЛНР» остались лишь два центра силы, неподконтрольных Плотницкому: «Призрак» Мозгового и казаки

С казаками было сложнее: они контролируют в основном населенные пункты на территориях, граничащих с Россией, а под Мозговым были Алчевск с пригородами, граничащие уже с «зоной АТО». И в последние месяцы Алчевск оказался в своеобразной гуманитарной блокаде — там не было даже бензина.

Лидером казаков долгое время был скандальный персонаж — «атаман» Козицын. Его противостояние с Плотницким началось еще осенью прошлого года, когда на фронте объявили перемирие. Козицын практически в открытую обвинял Плотницкого в торговле углем «налево» — то есть противнику, а другой казацкий «атаман» — Павел Дремов — обещал опубликовать по этому поводу «компру». Ну и пошла война компроматов: кто больше продал угля украинской стороне (хотя продавали и те и другие).

В начале декабря 2014 года бумажные войны вылились в перестрелки между казаками из города Антрацит и сотрудниками «комендатуры ЛНР» (Плотницкий). Были убитые и раненые. Атаман Козицын уехал в Россию, но его казаки еще долгое время контролировали Красный Луч, Антрацит, Свердловск, Перевальск и Зимогорье. Это — стратегически важные территории, через которые идет контрабанда. Комендант Антрацита Александр Черный, назначенный «военной прокуратурой ЛНР», естественно, конфликтующий с казаками, отказался открывать дорогу от Должанского КПП до Дебальцева — в итоге был арестован прокуратурой. А казаки к маю все же вошли в «батальон территориальной обороны народной милиции» и оказались под командованием человека с позывным «Юстас» (не замкомандующего «народной милицией», о котором уже рассказывала «Новая», а куда более серьезного человека, чья личность еще не полностью идентифицирована).

Мозговой, сидящий в блокаде, старался не участвовать во всех этих конфликтах, но и не вступал в «народную милицию» — не хотел над собой никакого «куратора».

И в марте 2015 года на него было совершено первое покушение. Тогда-то в публичном пространстве Луганска впервые и появились некие «Тени» — будто бы украинский партизанский отряд, диверсионно-разведывательные группы (ДРГ) которого ориентированы на уничтожение лидеров сепаратистов. Сам Мозговой посмеялся над этой версией и сказал, что «его никто не затянет в банку с пауками».

И вот 20 мая во всех военизированных подразделениях «ЛНР» громко объявляют: на территорию «республики» вошло несколько диверсионно-разведывательных групп из Украины, — и по этому поводу всему старшему офицерскому составу разрешили ездить на службу в гражданской одежде.

21 мая к Мозговому в Алчевск приезжают первые лица «ЛНР» с требованием вступить в «народную милицию» и дают срок до понедельника.

Мозговой решает пойти по тропе Козицына — то есть уехать в Россию. Об этом знает только один человек из его окружения, как и о том, что в понедельник, 25 мая, Мозговой должен был дать пресс-конференцию в Москве.

На утро субботы, 23 мая, отъезд в Россию был запланирован и у «Рима», коменданта Свердловска, где большей частью базируются казаки под началом «Юстаса». Мозговой был убит именно на их территории.

До вечера субботы он находился в своем штабе и никуда не собирался, ближе к пяти его водитель договорился выпить с пацанами из «Призрака», думая, что уже через полчаса будет свободен. Неожиданно в кабинет Мозгового вошла его пресс-секретарь Анна Асеева. (Ее вторая фамилия — Гукова, это по мужу, который воюет с другой стороны, да еще и в батальоне «Айдар», так что семья с тремя детьми распалась по политическим мотивам. Но они продолжали контактировать, и якобы имели место быть переговоры по скайпу с Мозговым о возможном взаимодействии.) Анна Асеева в тот вечер была в вечернем платье, накрашена и уложена. Что лишний раз свидетельствует о том, что ее выезд с Мозговым был экстренным. К нему не были готовы ни водитель, ни телохранители. Тем не менее сели в машину и выехали в Луганск.

Не доезжая до поворота на Михайловку, машина подрывается на фугасе, ее обстреливают с четырех точек из стрелкового оружия, в том числе из пулемета. Водитель, еще живой, успевает сообщить по рации в штаб о нападении, забирает с заднего сиденья автомат АКСУ и пытается спрятаться. Примерно через полторы минуты после обстрела дозванивается по мобильному телефону до своего друга, после чего погибает от попадания в грудь двух пуль калибра 7,62 мм и осколочного ранения.

В это же время под обстрел попадает микроавтобус, который ехал из Луганска в Алчевск (водитель остался жив, но получил ранение), и гражданский легковой автомобиль с семейной парой. Женщина была на последнем сроке беременности. И она, и муж — погибли.

Кто были стрелки, устроившие громкую спецоперацию неизбирательного действия, — еще одна загадка украинского конфликта, которая когда-нибудь будет разгадана. А пока каждый волен делать собственные выводы, исходя из открывшихся обстоятельств.