Визит в регион

Все в этом тексте – вымысел. Любые совпадения с реально существующими людьми или имевшими место фактами случайны.

Ему стоило немалых усилий сохранить самообладание, удержаться и не упасть с трапа. Среди встречающих не было ни одного незнакомого лица. Был там и он. Может быть, показалось? Когда девушки с хлебом-солью и местные чиновники подошли поближе, его там не оказалось. Неужели померещилось?

Он что-то откроет на одном из немногих сохранившихся в области заводов, ему покажут еще что-то, построенное к его приезду. Потом будут скучное заседание, банкет. И - в столицу.

Как всегда, специальный бронированный микроавтобус с тонированными стеклами стоял неподалеку от трапа. Когда-то он, игнорируя предупреждения охраны, смотрел в окна во время движения. И думал, как преображались города к его визиту. Наверняка в каторжном режиме пахало четырехзначное количество людей. Ради того, чтоб по улице проехал кортеж. Ради того, чтоб он сделал несколько шагов мимо чего-то, до блеска вычищенного. Чтоб недолго посидел в зале. Сам когда-то сначала принимал участие в подготовке к визитам столичных гостей, потом руководил такой подготовкой. Понимал, что сам гость не будет выискивать где-то пылинку-соринку. Не ради «царей» старались, а ради «псарей», которые были, есть и будут куда страшнее верховных правителей. Сам некогда подчиненных «завязывал в узел», чтоб только у столичных холуев, которые готовят такие визиты, было как можно меньше поводов «настучать» своему начальству. Сейчас «стучат» ему.

Кортеж ехал по абсолютно свободной дороге. Перекрыли добрую половину города. Наверное, люди, которые ругают его из-за таких вот транспортных коллапсов, думают, что он не в курсе, каково приходится простому человеку во время визита в его город человека непростого. Пусть думают. Вера в доброго царя неистребима. «Он не знает, это за его спиной супостаты творят», - что только так ни объясняли, какие только ужасы…

Но он-то знал, что на самом деле происходит. И не только знал, а сам распорядился обеспечивать его безопасность именно так. Чтоб никого лишнего – поблизости! И пусть думают, что у него паранойя, что он всего и вся боится! Хотя… Боится он действительно многого, и сам себе в этом признается.

Те, кто помог ему получить то, что он имеет сейчас, - тертые ребята, они привыкли всегда держать порох сухим и быть наготове. Нет никакой гарантии, что уже не сговорились насчет более удобного преемника.

Политические противники… Да, они сейчас – опереточные, карикатурные. Но их тоже не стоит недооценивать. Он же воспользовался тем, что его самого когда-то не принимали всерьез: тюфяк, «му-му», необразованный, прошлое «с душком»… А -  теперь?! То-то!

От них от всех можно ждать любую подлянку. В самый неожиданный момент. И они понимали, что ко многому он готов…

Сейчас ему было совершенно все равно, как «вылизаны» города к его приезду, сколько машин застряли в пробках из-за заблокированных дорог, что еще произошло. Это его не интересовало как минимум последний год. Он старался даже по возможности не смотреть на большие скопления людей. Потому что все чаще видел его. Причем, возле разных людей из своего окружения, они с ним о чем-то переговаривались…

 Или ему казалось, что видел? Но как это проверишь? Сказать кому – появится еще одно слабое место (решат, что «крыша поехала»), да такое… Нельзя!

 Никто не знал, чего и кого он боится сильнее всего. И он понимал, что даже если его будут охранять лучшие из лучших, даже если накануне его визита города полностью зачистят от населения, это не спасет от наибольшей опасности, о которой знал только он. Однако усиленные меры безопасности – единственное, чем он мог хоть как-то себя успокаивать. Утешение, правда было слабым, но…  

…В первый раз они увиделись почти десять лет назад. Поздно вечером. Он готовился к очередному выступлению. Читал приготовленный спичрайтерами текст… Даже не сразу понял, что его кто-то окликнул. Поняв, от неожиданности вскочил из-за стола, опрокинув стоявший на столе сувенир - подаренный на «полтинник» кусок антрацита с торчавшим из него золотым отбойным молотком.   

Он сидел в кресле в другом конце кабинета.  

- Раз уж я как-то сюда попал, миновав вашу охрану, то это ли – не основание меня выслушать – предварил он вопрос хозяина кабинета.

В облике нежданного гостя не было ничего зловещего. Лицо с благородными чертами, яркий брюнет, волосы со вкусом пострижены и уложены. Одет в черный костюм, белую рубашку, красный галстук сочетался с выглядывавшим из нагрудного кармана пиджака платком такого цвета. Туфли – по последней моде. Говорил баритоном, спокойно, ровно.

На улице уже больше часа шел дождь, но на одежде, лице и на волосах гостя не было ни капли воды. Будто он давно находился здесь. Или…

- Я – сразу к делу, - сказал гость, не дав хозяину произнести и слова. – Знаю, вы уверены, что ваши шансы – стопроцентные. Но это только вам так кажется. Мы же сделаем так, что вам не придется беспокоиться о результате. Разумеется, не бесплатно. Но цена будет вам по карману.

- А «мы» - это кто? – спросил хозяин кабинета.

- Как будто мое появление не дало вам понять, кого я представляю. Скажем так, это очень влиятельная организация.

Хозяин кабинета посмотрел в сторону восточной стены дома, где в кабинете был красный угол, висели иконы. Лики оттуда как обычно безжизненно взирали на происходившее.

- Да не будьте вы таким наивным, - отреагировал на поведение хозяина гость. – Кстати, почти все из тех, кто вас благословлял и кому вы целовали руку, пользовались нашими услугами и своим нынешним положением обязаны нам.

- Допустим, это не розыгрыш и не чья-то идиотская шутка. Кстати, если вы – актер, которого все же кто-то нанял…

- За пять минут до нашего разговора вы вычеркнули из бумаги, которая лежит перед вами второе и седьмое предложение. Кабинет не «просвечен» - сами знаете.

Хозяин кабинета опустил глаза. Да, - второе и седьмое.

- Знаете, - сказал он гостю, - предложите свои услуги моему оппоненту. А я даже при таком раскладе выиграю.

- Уже предложил. И он согласился. Вы даже не представляете, на каких условиях…

- Плевать! Вон!

Он закрыл глаза, открыл. Гостя не было. Пригрезится ж такое. Подумал, что даже несмотря на нынешние бурные события, нужно больше отдыхать, чтоб не «перегореть».

… Прошло четыре года. Вторая встреча произошла при таких же обстоятельствах: кабинет, поздний осенний дождливый вечер, подготовка к очередной встрече, написанная спичрайтерами речь…

Он ничуть не изменился. Лицо, прическа, голос, одежда – те же.

- Третий раз не буду предлагать, - сказал гость.

- Что вы хотите в обмен за помощь?

- А на сей раз я в нужный мне момент просто возьму то, в чем будет необходимость.

- То есть…

- Как только вы скажите: «Я разрешаю вам взять то, что нужно и тогда, когда будет нужно», сразу же договор вступает в силу, и вы получаете желаемое. Кстати, этой небольшой процедурой все формальности и ограничиваются.

- А что вам может понадобиться?

- В нужный момент вы все поймете. Это – мой второй и последний визит к вам. Думаю, понимаете, не будет у вас уже другого шанса. Грядет момент истины. Или-или!

- Хорошо. Я разрешаю вам взять то, что нужно и тогда, когда будет нужно.

Открыл глаза. Никого в кабинете не было. Неужели снова – наваждение? Потом этот разговор на некоторое время даже забылся. Пока на одной встрече за закрытыми дверями не мелькнуло это лицо. Он распорядился усилить охрану, перейти в режим обеспечения его безопасности, который обычно вводится при наличии обоснованной информации о готовящемся покушении.

 Однако он появлялся там, где вроде бы не должно быть никого постороннего. Появлялся все чаще. Но близко не подходил, заговорить не пытался. Да и не происходило пока ничего такого, что он мог бы истолковать как взимание оплаты за его нынешнее положение.

…Визит подходил к концу. Не на одном из мероприятий его не было, того ночного гостя и с недавних пор почти постоянного спутника.

В самолете его как обычно встречали пилоты, охранники и стюардессы. Он, поприветствовав, прошел мимо них. Но сделав, два шага, остановился.

Раньше среди пилотов не было ни одного брюнета.

Может, показалось…

В груди похолодело. Сердце учащенно забилось. Вопросы помощника и охранников о самочувствии он слышал будто бы сквозь пелену.

- Все нормально, - выдавил из себя.

Так и не обернувшись (хотел, но не смог), прошел в свой отсек. Тяжело опустился в кресло. Закрыл глаза…

Иван Каменнобродский