Луганский чиновник рассказал о погибшем в зоне АТО друге

Замначальника департамента Луганского горсовета Александр Савенкорассказал в соцсетях о погибшем в зоне АТО друге-волонтере.

"Памяти моего друга Юрца посвящается…

Мы выезжали из Луганска вместе. Это был первый день, когда сняли запрет на передвижение по городу на личном автотранспорте. Накануне было принято решение ехать дорогой жизни через Малиновое.

Раскаленный асфальт, несколько проверок в городе и на блок посту на мосту в Станице Луганской. Дальше лес, пески, десятки автомобилей, желающих проехать в Счастье, маршрутка, забуксовавшая посреди дороги и застопорившая все движение.
После того, как выбрались из затора, двигаться по лесной дороге стало проще. В Нижнетеплом в первом попавшемся магазине Юрец набрал гречки, сахара, куриного мяса, несколько упаковок воды, пива, пару бутылок водки, – отдадим солдатам, пусть поедят, я знаю, что такое вечная голодуха, - резюмировал мой друг. И буквально через пару километров на ближайшем блокпосте все эти пакеты после проверки документов были выгружены.

Переночевали в Счастье. Это была первая спокойная ночь за долгое время. Выстрелы были слышны где-то вдалеке, а сон на свежем воздухе был глубоким и очень приятным.
Уже в 7 утра мы тронулись в путь. Вместе мы планировали доехать до Харькова, после чего наши пути расходились. Это был первый раз, когда Юра не рискнул ехать на убитой «восьмерке», разменявшей четверть века, которую он купил специально для поездок в зоне «А». Такую вряд ли отожмут, а если отожмут – не так жалко. До границы двух областей более десятка блокпостов. Стандартная процедура – паспорта, права, техпаспорт, осмотр автомобиля, багажника. Потом Харьковская область, придорожное заведение «Кулиничи» со вкусной выпечкой, Харьковский ЖД вокзал. Пожав руки, мы расстались. Он еще сказал, что я много нервничаю, и подарил пластинку валерьянки. Она до сих пор целая лежит у меня в машине.

Созванивались почти каждый день. Я рассказывал новости из официальных источников, он – из того, что видел сам. На своей «восьмерке» он наматывал тысячи километров. Из Луганска в Киев, Харьков и другие города. Юрец был экстремалом, который и во время войны не мог сидеть на месте. Он помогал людям. Вывозил детей, матерей, личные вещи, ценности и многое другое. Делал это не ради обогащения и наживы, а просто для того, чтобы помочь людям. Особенно запомнился рассказ, как он вывозил роженицу, которая пару дней назад перенесла тяжелейшую операцию.

Мы могли долго общаться каждый день, он в подробностях рассказывал где бывал и что видел, какие слухи в зоне «А», где стреляли и что бомбили. Он часто прерывал разговор, чтобы спросить у продавщицы в очередном магазине: «Девушка, а мороженое есть»? Очень расстраивался, когда не мог купить любимое лакомство, мог смачно матюкнуться и спросить уже у меня: ну что за жизненная несправедливость, что я нигде не могу мороженое купить?

Бывало он ночевал прямо в поле, когда не успевал приехать в город, иногда оставался на ночь на даче у моих родителей. Благодаря ему мне передали теплые вещи, ведь, как и сотни тысяч моих земляков уезжал всего на «две недели», которые потом превратились в месяцы. Юрец ездил даже во времена сильнейших обстрелов, когда другие боялись просто из подвала выйти. И всегда в разговорах подчеркивал: «И знаешь, что интересно, когда начиналось все, я говорил, что дальше будет такой ад, а мне тогда никто не верил»…

- Знаешь, Саня, я поражаюсь этим людям. Везу им телевизор, побрякушки, шубы, прочую ерунду, говорю – грузите все. А они мне – может, в следующий раз? Я в шоке с них. Да следующего раза может и не быть. Я могу или не выехать, или не заехать. Ну детский сад какой-то…

В последний раз мы разговаривали вечером 16 сентября. Он все жаловался, что не может заехать в поселок Веселая гора. Мы разговаривали минут 40. «Я промотнусь на Веселку, вещи вывезу, а потом к твоим заеду и у них переночую. Еще картошки им свежей куплю», - это была последняя фраза, которую я услышал от своего друга. На следующий день связь пропала. Все телефоны молчали, поиски не давали ничего, кроме надежды. Но и она рухнула, когда его опознали. 2 октября его похоронили. Он заехал в зону «А», но больше не смог выехать оттуда… Вечная память тебе, Юрец…" - пишет он.